15 декабря в 20:00 на ТНТ выходит третий сезон семейной комедии «Праздники». Это значит, что семью Пыжовых ждут новые встречи за общим столом и выяснения отношений. Виктор Васильевич (Виталий Хаев) выходит на пенсию и теперь все свободное время посвящает себе и разнообразным хобби: от рыбалки до ремонта дачи. Его жена Наталья Николаевна (Мария Аронова) не рада такому распорядку дня и пытается устроить мужа на работу. В честь продолжения сериала Кино-Театр.Ру поговорил с актрисой Яной Енжаевой, которая исполняет роль Юли — младшей дочери семьи Пыжовых и жены Вовика (Никита Павленко). Актриса рассказала про работу над сезоном, атмосферу на съемочной площадке, дисциплину и (не)любовь к сериалам.
Вы играете Юлю несколько сезонов. Как изменилась ваша героиня за это время?
Самое очевидное — персонаж взрослеет. Внутренние изменения также связаны с этим. Она становится более мудрой, но при этом не теряет своей изюминки и умеет веселиться по-прежнему, как и в первом сезоне. В начале сериала Юля «отлетевшая», экспрессивная. Во втором сезоне у нее появляется новый статус. Сначала кажется, что с ней произошло что-то неорганичное, однако роль матери оказалась вполне уместной для моей героини. В третьем сезоне Юля — мама, но уже знающая, как себя вести в этом статусе. У нее появляется большая степень свободы. Главное — несмотря на изменения, она не потеряла свою изюминку и безбашенность, а скорее гармонизировалась.
«Праздники» очень похожи на реальную жизнь. Как вы работаете над тем, чтобы сохранить естественность в комедийных сценах?
К третьему сезону, можно сказать, встали на рельсы. Мы с ребятами хорошо понимаем, во что «играемся». Появилась такая беззаботность и свобода. Ты уже не боишься сказать какую-то странную шутку, просто делаешь и все. Мы научились чувствовать себя уверенно и ловить кайф от того, что людям смешно.
Какой ваш топ-3 самых важных вещи для работы артиста в комедийных проектах?
Во-первых, не забывать, что юмор — это сложнее, чем драма и трагедия. Во-вторых, надо относиться к нему деликатно. И, в-третьих, иметь классный интеллект, чтобы хорошо шутить.
Вы говорили, что в жизни вы отличаетесь от своей героини. За три сезона что-то поменялось? Повлиял ли ее характер на вас?
Конечно, надо оставлять героиню на площадке и возвращаться домой с собой. Но иногда этого не получается сделать: какие-то «штучки» я с собой забираю. Это чаще всего заметно в тот период, в котором мы снимаем. В основном перенимаю речевые обороты. Я придумываю словечки для Юли: например, «такая радовая». Это было придумано для Юли во втором сезоне, однажды я так сказала и в жизни, когда мне сделали что-то приятное. Так что подобные мелочи так или иначе просачиваются в твою жизнь, но уходят после завершения съемок.
Есть ли какая-то привычка, которую вы еще подарили Юле?
Наверное, такого, чтобы я специально придумала привычку, нет. Ведь мы не создаем роль с нуля, а занимаемся ее разработкой. Я изначально утверждаюсь на эту роль, потому что именно я подхожу. У меня очень подвижное лицо, у Юли оно такое же. Я очень психофизически активна, использую жесты, причем очень резкие, очень хлесткие. Героине это также очень подходит. Я, например, за два сезона, не будучи ни разу в своей жизни беременной, научилась играть это состояние. Без личного вклада, без истории, без подключения и внутренней боли невозможно сделать персонажа, которому ты будешь верить.
В третьем сезоне мы увидим нового персонажа — маму Паши. Ее появление как-то повлияет на динамику внутри семьи и на вашу героиню в частности?
Будет пара моментов, где мы увидим, что для Юли знакомство с мамой Паши, как и с большинством новых людей, это довольно веселое дело. Она смеется, прикалывается, изучает ее как некоего инопланетянина, который прилетел к ней на дачу.
В новом сезоне семья Пыжовых учится жить на расстоянии. Как это отражается на отношениях Вашей героини с родными? И был ли у Вас такой опыт?
Я не думаю, что на Юле сильно отразился этот разъезд. Когда вся семья собирается вместе в одном пространстве, внешний мир, который был до их встречи, словно перестает существовать. Они настолько поглощены друг другом и своими отношениями, что прочие факторы теряют смысл. Это такая глубокая семейная любовь, что нет нужды говорить о чем‑то другом — достаточно наслаждаться моментом, когда близкие рядом. Зачем вспоминать, что мы больше не живем вместе?
В третьем сезоне у Вовика буквально «сносит крышу» от карьерных успехов. Как, на ваш взгляд, стоит вести себя рядом с человеком, который «поймал звезду»? Есть ли какие‑то лайфхаки?
Я, к счастью, стараюсь ограничивать общение с такими людьми. У меня никогда не было стремления занять «красный угол»: вести себя высокомерно, смотреть на всех свысока и раздавать оценки. Для меня всегда важнее быть ближе к людям, чем добиваться какого‑то «статуса небожителя». Если я чувствую вокруг себя подобные настроения — попытки возвыситься, показать свое превосходство, — я стараюсь мягко дистанцироваться, абстрагироваться. Но при этом не обрываю коммуникацию полностью: мне важно сохранять контакт, просто на безопасной дистанции. Что касается Вовика — тут дело не в игре или позерстве, его состояние не совсем про «поймать звезду». Если честно, мне кажется, что Юля даже больше наслаждается его новыми успехами, чем он сам. А Вову у нас всегда будут искренне обожать и чуть‑чуть жалеть — в хорошем смысле этого слова.
А у вас есть какие‑то особенные семейные традиции, связанные с праздниками?
У меня, к сожалению, сформированных традиций нет. Мы с мамой, конечно, собираемся за столом, общаемся, но это происходит довольно скромно, без особого размаха. В сериале застолья выглядит гораздо масштабнее. У нас все по‑разному: иногда я готовлю что‑то сама, иногда покупаю готовое, а порой просто иду в гости. Даже не знаю, где в этот Новый год окажется салат оливье и будет ли он вообще — все очень спонтанно.
Много ли в «Праздниках» импровизированных моментов?
Я просто обожаю придумывать шутки и смешные реплики. Если рассматривать всех персонажей как единую картину, то именно Юля — та зона, где можно максимально повеселиться. При этом стараюсь не вмешиваться в «актерскую кухню» других — считаю, что это не совсем корректно. Я сосредоточена на своем персонаже, на его развитии. В контексте моей Юли я могу особенно развернуться: придумывать неожиданные фразы, добавлять современную лексику, вносить свежие гэги. Юля у нас — самый продвинутый персонаж в плане интернета и социальных сетей, поэтому я активно использовала в этом сезоне актуальный сленг и современные обороты. Героиня создана для шуток, для легкости, для юмора. Мы это подчеркиваем и внешне: в макияже, в стиле одежды — все работает на образ человека, которому уместно и естественно шутить.
И да, в третьем сезоне таких моментов от меня действительно много. А вообще, поскольку мы уже давно работаем вместе и хорошо знаем друг друга, нам стало гораздо проще сотрудничать. Мы берем написанный материал, читаем его, репетируем, а потом начинаем «разгонять»: пробуем разные варианты, ищем, где можно добавить юмора, как обыграть ту или иную ситуацию. В результате сцена уже не просто повторяет текст — она приобретает совершенно новый объем. Мы научились слышать друг друга, нравиться друг другу — и это наше большое преимущество как команды.
Вы много работаете с Марией Ароновой и Виталием Хаевым. Переняли ли вы что‑то у старших коллег? Какие профессиональные секреты или подходы вам показались особенно ценными?
Прежде всего, вопрос дисциплины. Например, я уже не могу представить ситуацию, чтобы я зашла на съемочную площадку и не поздоровалась со всеми членами группы. Для меня это важный ритуал: каждый человек должен чувствовать, что он здесь нужен, что его ценят, что без него ничего не получится. Каждый участник процесса заслуживает внимания и благодарности за то, что он сегодня здесь, что вкладывает свои силы в общее дело. Это создает особую энергетику, заряд для всей команды.
Еще один важный принцип, который я переняла, — полная готовность к съемкам. Я не могу позволить себе прийти на площадку с невыученным текстом. Для меня неприемлемо стоять и трясти листочками с напечатанными репликами. Я всегда прихожу, зная материал от начала до конца. В идеале я стараюсь выучить даже реплики своих партнеров — чтобы при необходимости подхватить диалог, поддержать сцену. Это базовые профессиональные вещи, которые для меня не обсуждаются.
Также очень важна субординация. Когда говорит режиссер, ты не имеешь права болтать с кем‑то другим, отвлекаться, сидеть в телефоне. Я просто не могу представить, что режиссер что‑то объясняет, а я в это время занимаюсь своими делами. Это немыслимо. Главные принципы: быть внимательным, тактичным, любопытным к партнерам, готовым помочь. Это старая школа, но она работает.
Вы говорили о теплой домашней атмосфере на площадке. Как съемочная группа поддерживает такое настроение? Есть ли у команды какие‑то традиции, связанные с праздниками?
Мы уже стали большой семьей: работаем вместе четвертый год. Все те же люди, все друг друга знают, у нас сложились свои ритуалы. Есть общие шутки, приколы, мы часто находим повод куда‑то сходить вместе. Особенно это чувствуется, когда снимаем ночные смены: после окончания съемочного дня нам не хочется расходиться. Мы остаемся, чтобы просто поболтать, посидеть вместе, иногда что‑то отметить.
А есть ли у вас какие‑то табу в работе? Правила, которые вы сами себе установили?
Для меня главное — смысл. Если мне объясняют, зачем персонаж делает то или иное, почему он кричит, плачет, ведет себя определенным образом, я могу это сыграть. Но если я не нахожу для себя внутреннего обоснования, ответа на вопрос «зачем?», то просто не смогу это сделать. Дело не в каких‑то жестких табу, а в том, что без понимания мотивации я не вижу смысла в действии. Если нет хорошего, убедительного смысла — то зачем?
Есть ли исторический период, в котором вам хотелось бы побывать на экране?
Да, очень хочу попробовать себя в историческом кино! Мне безумно интересно погрузиться в другую эпоху, поработать с архаичной лексикой, прочувствовать особый ритм жизни прошлого. Думаю, каждый артист в глубине души мечтает однажды сняться в историческом проекте — это особый опыт. Больше всего меня привлекает середина XIX века или начало XX — то самое «смутное время», когда история делает поворот.
А если бы вам предложили снять короткометражный фильм о своем актерском пути, какой эпизод вы взяли бы за основу?
Если без долгих раздумий, то, наверное, я бы сняла что‑нибудь о том, как я поступала в театральный. Дело в том, что я вообще не планировала становиться актрисой. Даже не задумывалась об этом. Я была уверена, что стану журналистом. Моя подруга, которая собралась поступать в театральный на бюджетное отделение, попросила меня сходить с ней за компанию — просто поддержать. В итоге она не поступила, а я — поступила.
При этом я даже не осознавала, насколько серьезно нужно подходить к подготовке. Пришла с минимальным набором: одно стихотворение, одна проза и одна басня. У меня вообще не было представления о том, куда я иду и что меня ждет. Я просто пошла, потому что меня попросили составить компанию. Так, совершенно неожиданно, в 16 лет я оказалась студенткой первого курса школы Брусникина. В этот момент жизнь четко разделилась на «до» и «после». Ты понимаешь, что сейчас начинается что‑то новое, но пока не представляешь, что именно. Вот это и стало бы ключевым эпизодом моего фильма.
Опыт в театре и обучение в мастерской Брусникина помогают на съемках? Или кино и театр – это совсем разные стихии, по вашему опыту?
Для меня, да, это все-таки разные вещи. Принципы, которым я обучилась в школе, помогают в моей коммуникации на площадке. Мастер мне говорил, что важно всегда оставаться человеком. Мне кажется, что это главный принцип, с которым я двигаюсь по карьерному пути. Где бы я ни была, это столб, о который я всегда могу опереться. Этого не видно в кадре, это именно «внутри». Это этика, порядочность, дисциплина — очень важные вещи, которым обучают непосредственно в институте.
С чего вы советуете начать работу над ролью, когда только получили текст? Есть ли у вас ритуал первого чтения или чек‑лист вопросов к персонажу?
Я знаю артистов, которые не придумывают ничего заранее, а действуют по обстоятельствам. Я же люблю прорабатывать детали. То, что я могу дать персонажу в глобальном смысле, — это себя. Я захожу в роль с собой, со своим внутренним миром, и это принципиально важно. На мой взгляд — это субъективная позиция, я могу ошибаться, — самое важное, что можно посоветовать молодому актеру, — это научиться разбираться в себе. Нужно понять, какими природными данными ты обладаешь, и научиться ими управлять. Потому что, по большому счету, ничего радикально нового ты в себе уже не создашь.
Я не верю в универсальные методики актерского мастерства — для меня это похоже на самовнушение. Я убеждена: хороший актер — это человек, который находится в гармонии с самим собой и умеет работать с тем материалом, который ему дан.
В каких жанрах вам больше всего нравится работать?
Сейчас я четко понимаю, что моя стихия — комедия. Мне нравится смешить людей, и я вижу, что у меня получается. Хотя это очень непросто — особенно сегодня, когда индустрия юмора развита невероятно сильно. Существует множество комиков, стендап‑исполнителей, разных юмористических форматов — конкуренция высока. Сейчас нам сложнее шутить, но благо пока получается.
Драма и трагедия для меня менее интересны, хотя я умею их играть — много работала с этими жанрами в театре, да и в кино тоже. В хорроре, кстати, очень прикольно существовать — порой даже весело. Но все же комедия для меня — королева жанров. Постигнуть комедию – это, мне кажется, априори обучиться всем остальным жанрам.
Правда ли, что вы не любите сериалы?
Скажем так: раньше я не очень любила. Но в последние два года стала активно смотреть российский контент — начала следить за отечественными сериалами, и, к своему удивлению, мне стало нравиться.
Какие проекты вы могли бы посоветовать посмотреть?
Конечно, вкусы у всех разные, но из того, что меня действительно впечатлило в последнее время, могу назвать «Аутсорс» и «Трассу» Душана Глигорова. Это были открытия для меня.
Почему раньше сериалы вас не интересовали?
Не знаю. Я просто не включалась в этот формат. Меня всегда больше привлекала дистанция полнометражного фильма — ее мне хватало. Сериалы казались чем‑то слишком длинным, растянутым, утомительным. Но сейчас я словно вошла в ритм.
Ранее вы говорили, что хотели бы снять собственный фильм, но пока не чувствуете готовности. Изменилось ли что‑то с тех пор? Может быть, появились какие‑то мысли, наброски?
Мечта осталась, я по‑прежнему хочу написать и снять свой фильм. Но для этого нужно время, причем немало. А еще есть внутренние барьеры, «терки с самой собой» так сказать. Я человек с ярко выраженным синдромом самозванца: постоянно боюсь взять на себя слишком большую ответственность. Над этим надо работать. Мне все время кажется, что чего‑то не хватает: знаний, опыта, уверенности. Я понимаю, что нужно еще больше подготовиться, еще глубже погрузиться в тему, накопить внутренний ресурс, чтобы наконец приступить к написанию сценария и последующей реализации. Я знаю, что у меня достаточно интеллекта, начитанности, кругозора для этого. Если смотреть на себя объективно, я обладаю всеми необходимыми инструментами. Но внутри до сих пор живет этот диалог с собой: «Могу ли я действительно это сделать? Достаточно ли я готова?» Надеюсь, однажды это чувство пройдет, и я смогу сказать: «Сейчас я могу себе это позволить — и я это делаю».
Как думаете, за пять лет это изменится?
Я не знаю. У меня стремительная жизнь. Пять лет назад я не могла бы представить, где нахожусь сейчас. Как показывает моя жизнь, строить ожидания и планы — это последнее дело. Лучше так не делать.
Если бы вы встретили себя пять лет назад, какой совет дали бы той себе?
Наверное, сказала бы: «Не трать время на людей, которые этого не заслуживают. Занимайся собой и ничего не бойся».
Смотрите третий сезон сериала «Праздники» на ТНТ с 15 декабря в 20:00.