Рамона в одиночку растит сына-подростка и маленькую дочь, не в силах справиться с утратой мужа. Её с головой поглощает собственная скорбь, отвлекая от необходимости заботиться о детях и доме, который построил умерший супруг. Но однажды утром сын Рамоны замечает во дворе молчаливую незнакомку, и её появление становится мрачным сигналом о том, что дальше такая жизнь продолжаться не может — и матери предстоит принять страшное решение, чтобы спасти свою семью.
От Жауме Коллет-Серра, режиссера сезонных боевиков с Лиамом Нисоном, сложно было ждать прорыва на поле ужасов. Даже несмотря на то, что эту почву испанец уже пробовал засеивать в нулевые, выпустив «Дом восковых фигур» и «Дитя тьмы» — хорроры, оставившие положительное послевкусие в памяти фанатов жанра. Участие в создании «Женщины во дворе» студийного конвейера Blumhouse прямо говорило о преобладании зрительской подачи над авторской формой, а традиционная метафора внутренней психологической борьбы героини, воплощенная во внешнем зле, без труда считывается уже из синопсиса.
Забегая вперед — чуда действительно не произошло, из ремесленника не вырос новый Джордан Пил, а авторским почерком в фильме и не пахнет. Но при этом основной конфликт в «Женщине» воспринимается на удивление ясно, и настоящий ужас тут порождает не столько незваная дама в черном (честно сказать, не такая уж и пугающая), сколько моральный тупик, в который лично загоняет себя Рамона.
Да, по теме переживания скорби за годы царствования пост-хорроров не высказывались только те, кто был занят на съемках «Ужасающего», но все-таки впечатляет та легкость, с которой её ухватывает не особо примелькавшийся в новой жанровой эпохе Коллет-Сера. Он украшает сюжет очевидной, но необходимой двусмысленностью, которая не торопится давать ответы на философские вопросы о необходимости держаться за жизнь, а мудро передает слово зрителю. Жауме как будто бы давным-давно соскучился по возможности пугать украдкой, без избытка жестокости и крови — об этом говорят толково поставленные «пугательные» эпизоды, которые не мешают основной линии, и мрачный финал истории, который пусть и предсказуем, но оставляет ощущение логической завершенности.
Возможно, лента бы только выиграла от того, если бы совсем отказалась от скримеров и прочей чисто мейнстримной шелухи, ведь все составляющие для качественного психологического триллера в ней уже есть. Даниэль Дедуайлер замечательно играет напуганную и потерянную, но решительную мать, вставшую на защиту последнего оплота своей жизни. Оператор Павел Погоржельский, набивший руку у Ари Астера, с точным расчетом выстраивает тревожную тональность, не позволяя потеряться ни единой смене эмоционального настроя. Образ зла (которое злом может и не являться) выведен четко, как в классике — разве что редкость появления в кадре мешает Оквуи Окпоквасили вызывать прямую ассоциацию с канонической Смертью из «Седьмой печати».
И все-таки «Женщине во дворе» не хватило оригинальности и дерзости, чтобы быть воспринятой максимально серьезно. Проработанная семейная трагедия и неплохой хоррор средней руки в сумме дают качественную и увлекательную, но одноразовую картину, которой не удалось вырасти во что-то большее — замах сценариста столкнулся с потолком для мейнстримных проектов, установленного голливудской студией. Подобным концептам все-таки самое место в инди-кинематографе: там и дышится легче, и дыхание неизбежности из-под черной вуали чувствуется отчетливее.