В онлайн-кинотеатре Wink.ru 13 июня вышла военная драма «Доктор Вера», снятая по мотивам одноименной повести Бориса Полевого. В центре сюжета – история Веры Трешниковой, которая в 1941 году осталась единственным медиком в городе. Ее больница находилась под круглосуточным контролем гестапо. Чтобы продолжать выполнять врачебный долг, Вера делала вид, что сотрудничает с фашистами, за что горожане осуждали ее, но не знали, что в больнице девушка прячет центр партизанского движения. Режиссером и автором сценария сериала выступила Аня Мирохина, которая загорелась идеей сделать экранизацию повести Бориса Полевого еще 10 лет назад, а одну из ключевых ролей в «Докторе Вере» сыграла Юлия Волкова, с которой мы поговорили о драме и комедии, сильных и слабых женщинах, музыке и индивидуальном подходе к артистам.
Расскажи, как в твоей жизни появился проект «Доктор Вера»?
Об этой истории мне рассказала режиссер и автор сценария Аня Мирохина, которая прочитала одноименную повесть Бориса Полевого и решила снять фильм по ее мотивам. Повесть основана на реальных событиях, связанных с оккупацией немецко-фашистскими захватчиками Калинина, теперь Твери, во время Великой Отечественной войны, хотя и у Полевого, и у нас в сериале местом действия назван Верхневолжск. Аня рассказывала, что в ней очень лично отозвалась эта история, потому что сама она родилась в Буденновске и одно из главных потрясений ее жизни связано с произошедшим там в 1995 году терактом, когда в заложники было взято более тысячи местных жителей, которых согнали в районную больницу, многие из них погибли.
Здесь тоже в больнице под влиянием чудовищных обстоятельств встречаются совершенно разные люди. Твоя героиня – Мария Григорьевна – она какая?
Главное, о чем мы говорили с Аней, что сериал «Доктор Вера» не должен получиться некой иконизацией подвига, а это должна быть реальная история об оккупации и людях, которые оказались в этих ужасных обстоятельствах. Моя героиня, кстати, тоже не совсем характерная для меня. Она не из тех сильных и жестких женщин, твердо стоящих на ногах. Мария Григорьевна, с одной стороны, олицетворяет такую Родину-мать, а с другой – является простой женщиной, которая вынуждена подстраиваться под обстоятельства, чтобы выжить и дать возможность выжить своей семье. У нее трое детей, отец-инвалид, муж, ушедший на фронт и, возможно, пропавший без вести. И в условиях оккупации ее главная задача – сохранить жизнь семьи. Для этого ей приходится делать очень сложный выбор, идти на сделки и с людьми, которые ей не то, чтобы приятны, и с совестью, но ее долг – спасти своих родных.
Ты сказала, что эта героиня отличается от твоих других образов.
В «Калимбе» и в «Игре на выживание» мои героини все-таки ровно стояли на ногах и были хоть и со сложной судьбой, но с некой фигой в кармане, а в «Мокьюментари» и «Патриоте» я вообще играла суперярких, гротескных персонажей. Здесь же получилась обычная, слабая, тихая женщина, в условиях оккупации оказавшаяся с тремя детьми.
Но не кажется ли тебе, что здесь, как и, например, в недавней «Тайге» твоя обычная женщина перерабатывает свою слабость в силу?
Принципиальное отличие Марии Григорьевны в том, что вся нахрапистость у нее проявляется исключительно в бытовых условиях – кусок хлеба детям и себе, – и это вынужденная мера, потому что сама по себе она очень слабая и в условиях обычной жизни вообще бы себя не проявляла подобным образом. Она мягкая, безропотная, где-то даже глуповатая, но под влиянием обстоятельств неожиданно становится хитрой и умной женщиной, которая знает, как выжить. И для меня это самая драматичная роль из всех, что я играла.
При этом «Доктор Вера» – первый твой исторический проект?
Да, и Аня Мирохина вместе с кастинг-директором Юлей Ерохиной чуть ли не с лупой следили за моим внешним видом. Мне нельзя было худеть, так как для Марии Григорьевны нужна была фактура, мне не разрешали краситься и пришлось отращивать натуральную седину – я реально шесть месяцев просто ничего не делала с волосами. Как и с бровями, чтобы был первозданный пух, и все выглядело очень натурально. «Доктор Вера», если ты заметила, вообще сделан почти в документальной манере, что мне тоже очень понравилось. В некоторых кадрах я вижу будто фотографии из хроники того времени, абсолютно документальные лица!
Раз уж заговорили про вес – ты же, получается, практически русская Шарлиз Терон! То набираешь к роли, то скидываешь. Насколько легко тебе это дается?
Сравнение с Шарлиз Терон, конечно, приятно! Я изначально все-таки эстрадная артистка и привыкла идти от внешнего к внутреннему. Как, например, было в «Докторе Вере», когда наша художник Света Клеванская вместе с Аней придумали моей героине яркий платок на плечи. И он, кстати, меняется с развитием сюжета и моей героини. Я потом открыла семейные фотоархивы и удивилась, как в этом образе похожа на своих бабушек и прабабушек! У меня же еще и не было грима, только пыль от съемок. Многие думают, что это кокетство, но я не люблю грим – мне проще, что называется, «без бровей и лица», хотя сейчас после «Тайги» меня неожиданно узнают даже в таком виде. Мне интересно быть пластилином в руках режиссера и художников. Я понимаю, что всего лишь инструмент, актерская скрипка, которую можно превратить в красавицу и некрасавицу, в алкоголичку из «Тайги» или в Таню из «Калимбы», или Марию Григорьевну из «Доктора Веры». Да, у меня есть казачьи корни, но у меня такая структура лица, которая мимикрирует под разные образы. И чем сложнее вызов, тем мне интереснее! Я бы, например, с удовольствием сыграла роковую милфу на люксе, и не так давно это даже почти получилось – в сериале «Великий и могучий» я играю мэра города. Мягкую, строгую, но очень красивую!
Но сейчас у тебя, кажется, классный период именно ярких драматических ролей. Ты осознанно стремилась к такому перезапуску карьеры?
Он начался, наверное, с «Игры на выживание», но не могу сказать, что я специально соглашалась на драмы. Скорее, так получилось, что в год появилось сразу несколько проектов – просто из любви к кинематографу. Я начинала достаточно успешно сниматься много лет назад – в сериале «Школа», а потом рожала и растила детей, была прекрасной мамой, и надеюсь, сейчас ею остаюсь, потому что семья и дети, конечно, для меня самое главное, как бы я ни любила свою работу. Вряд ли скажу тебе что-то новое, но карьера в кино – это совокупность огромного количества факторов. Более того, чем востребованнее я становлюсь, тем мне сложнее. Я все время жду, когда наступит момент и у меня будут расписаны по работе условно три года вперед, чтобы понимать свой график, но так не получается. Бывает, что режиссеры и продюсеры, которые встречаются со мной на мероприятиях, говорят, что уверены, что я бесконечно снимаюсь. А на самом деле это не так! Я снимаюсь очень мало! И у меня уже даже появилась теория, что после топового проекта будет большая пауза.
На каком проекте ты пришла к этой теории?
После «Игры на выживание», где Карен Оганесян нам все 78 съемочных дней говорил, что мы станем суперзвездами. Я очень благодарна Карену за этот проект, но потом у меня реально было восемь месяцев тотальной тишины. Я помню, как Антон Маслов позвал меня на пробы «Многоэтажки» и говорил, что давно хотел со мной познакомиться, но был уверен, что я расписана на несколько месяцев. И я тогда заплакала у него в кабинете, потому что у меня вообще не было работы.
«Мокьюментари», где ты играешь актрису, появилось именно поэтому?
Это был проект по фану, который я сама же и спродюсировала. Мои хорошие приятели принесли мне его как короткий метр, но я нашла деньги и ресурсы, чтобы сделать из этого сериал, который мы показали в итоге на фестивале Realist Web Fest, и он многим понравился. Я все еще не могу сама адекватно оценивать этот проект, потому что он забрал очень много душевных и физических сил.
А как ты переключаешься с драмы на комедию? Ты недавно, насколько я знаю, снялась в фильме «Три свадьбы и один побег», где у тебя как раз комедийная роль.
С этим проектом интересная история – я играю тетю главной героини, такую яркую женщину с золотой вставной челюстью. И никто из-за этого на роль не соглашался, а мне показалось, что это гомерически смешной персонаж. И мы еще с режиссером Кириллом Логиновым придумали, что как только она приезжает и выходит из машины, то начинает петь, чем сразу забирает все внимание на себя. Я еще не видела готовый фильм, очень интересно, и, надеюсь, что его премьера состоится на каком-нибудь фестивале. А переключаюсь с комедии на трагедию и обратно я очень легко! Я могу стоять рассказывать анекдот, а потом развернуться и умирать в кадре. Это способность актерского натренированного организма, просто ремесло, которым я владею. На съемках «Калимбы» Алена Михайлова, удивлялась, как у меня это получается, как я выхожу из тяжелого материала, сложной сцены. А я понимаю, что воспринимаю это исключительно как работу, обстоятельства, предлагаемые ровно на момент кадра. И когда кадр закончился, я иду заниматься своими делами – писать детям, общаться с друзьями, обедать и так далее.
Тебе сложнее при этом в комедии или драме?
Сложнее сыграть трагедию в комедии, чтобы зрители и плакали, и смеялись. Я люблю, когда ярко, гротескно, но вот в КВН и антрепризу не умею – не могу «хлопотать лицом», да и не хочу этому учиться.
У тебя сейчас выходит «Доктор Вера», а до этого был сериал «Вера». Ты сама в жизни опираешься на веру, надежду или любовь?
У моей мамы две родные сестры: одну зовут Люба, вторую – Надя, а маму зовут Вера. Вот на них я и опираюсь, на свою семью. Я человек православный и, конечно, вера присутствует в моей жизни, но самый главный человек для меня мама, которая всегда меня поддерживает и рядом, и на расстоянии!
Помимо актерской профессии ты же еще и поешь. Насколько важна в твой жизни и карьере музыка?
Музыка сформировала меня как творческую личность, потому что и в кино без темпоритма никуда. Я выросла в церкви на клиросе, пела всю жизнь, окончила Гнесинское музыкальное училище, дальше был джазовый колледж, где мой педагог Владимир Евгеньевич Сидоркович в меня абсолютно верил и шутил, что не дал бог диапазона, но как только Волкова открывает рот, слезы текут. И я тоже в это поверила и продолжила заниматься. Я уверена, что и хорошее кино – это симфония, где каждый исполняет свою важную партию. При этом я обожаю тишину – возможно, из-за профдеформации. Хотя и дети мои – музыканты, а старший сын играет на басу, укулеле, барабанах. Во время перелетов могу послушать музыку – у меня небольшой плейлист, в основном, из джаза и фанка.
Последний вопрос, который задаю всем: чего тебе сейчас не хватает в российской киноиндустрии?
Главных ролей! И индивидуального подхода, включенности в артиста, потому что часто в нашей индустрии пользуются исключительно одной актерской краской – вот Волкова снимается в драме, значит она только драматическая актриса и не умеет в комедию. А это очень сильно дезориентирует, потому что я могу быть разной и, возможно, скажу нагло – мне за себя в профессии не стыдно!
Сериал «Доктор Вера» в онлайн-кинотеатре Wink.ru с 13 июня.